Матвеев Владимир Петрович

«Если утром ты идешь на работу с улыбкой, значит ты на правильном профессиональном пути!» — Матвеев Владимир Петрович о том, как проработать в Обществе более 50 лет и войти в историю Мособлгаза.

Не так давно Владимир Петрович Матвеев получил почетную награду «Легенда Мособлгаза». Целых полвека ветеран труда проработал в Обществе в Управлении по защите газовых сетей от коррозии. За это время под его руководством было разработано и внедрено немало инновационных решений, которыми и по сей день пользуются коррозионисты. В прошлом году Владимир Петрович вышел на пенсию, но он и не думал расставаться с любимым делом и продолжает трудиться на благо Предприятия уже по договору. За 50 лет Мособлгаз стал для него вторым домом.

— Владимир Петрович, расскажите, пожалуйста, какому делу вы посвятили свою жизнь?

— Мне хотелось бы начать с того, что вообще собой подразумевает Управление по защите газовых сетей. Почти 90% всех коммуникационных труб пролегает под землей: это водопроводы, газопроводы, силовые кабели, кабели связи, фермы мостов, опоры ЛЭП… И страшный бич всех этих металлических конструкций – это коррозия или в простонародье – ржавчина. Почему происходит это явление?

Вся Московская область – это настоящая паутина железных дорог. По ним ежедневно ходят пассажирские и товарные поезда, а это требует большого потребления электрической энергии. Раньше проще было: закинул дров в топку, и паровоз поехал. Но сейчас у нас все стало электрическое. Ток от тяговой подстанции поступает к двигателю, а затем протекает обратно по рельсам, при этом его часть попадает в землю. И ему же надо куда-то попасть, вот он и притягивается к металлическим конструкциям. И продолжает свой путь уже по ним. А больше всего под землей именно газопроводов, и страдают они от этого тока больше всего. В том месте, где изоляция нарушена, он начинает стекать с газопровода. И уже через 2-3 года на этом месте может образоваться сквозное отверстие. Это крайне опасно. Наше Управление было создано для того, чтобы эти случаи предупредить, обнаружить, разработать проект и осуществить строительство электрозащиты, и потом уже эксплуатировать газопроводы в безопасных условиях. Если этим не заниматься, последствия могут быть очень трагичными, вплоть до взрывов в жилых домах… Поэтому наша работа крайне важна. Мы сейчас успешно справляемся, и если раньше коррозионных разрушений могло быть до 30 штук за год, то сейчас количество неисправностей значительно сократилось и достигает пять-шесть случаев ежегодно. Самое сложное в этом то, что процесс коррозии можно замедлить, но ликвидировать его полностью не представляется возможным.

У меня в чемоданчике на рабочем столе лежит интересный приказ А. И. Гордюхина 1960-го года о создании нашего Управления. Александр Иванович прекрасно понимал, что коррозия особо опасна, и при Управлении газового хозяйства он оперативно создал Лабораторию по защите. История этой Лаборатории длинная, и каждая новая ступенька неизбежно трансформировала нас. В 1965 году Лаборатория была переименована в Службу по защите, в 70-х – в Контору, и уже в 90-х мы стали Предприятием по защите газовых сетей от коррозии. Примечательно, что тогда все нынешние филиалы были дочерними предприятиями, а филиалом были только мы! В 2010 году Предприятие было ликвидировано, и мы стали Управлением – тогда наш статус снова повысился.

— Владимир Петрович, расскажите пожалуйста, как вы попали в Мособлгаз?

— Я отучился в школе, и пришла пора выбирать свой дальнейший путь. На глаза попалась специальность «электрометрист». И звучала она интересно, и сразу в голове возникали ассоциации с наукой. «То, что надо!» — подумал я, и с головой погрузился в профессию. Какое-то время я работал лаборантом в институте Мосинжпроект, но потом женился, и надо было начинать организовывать домашний быт и искать более прибыльную работу. Мой руководитель в институте посоветовал мне обратиться в Мособлгаз – очень перспективное предприятие, да еще и квартиры выдают, если пять лет отработаешь! Предложение меня очень заинтересовало, и руководитель привез меня в Мытищи. Я пошёл устраиваться, но Директора на месте не оказалось: он был в командировке в Ираке, помогал строить газопроводы. Тогда мне посоветовали отправиться к А. И. Гордюхину. По сегодняшним меркам это же удивительно, Александр Иванович принял меня самолично на работу, молодого парня, еще совсем неопытного и зелёного! Да ещё и жена была в восторге, ведь нам сразу выдали хорошую комнату!

Так я устроился работать в Контору по защите от коррозии мастером, затем работал начальником участка. Была проделана огромная работа, я прошел все профессиональные ступени: освоил и проектную работу, и монтажную, и цеховую (тогда были цехи).

Очень долго мы работали в тот момент с главным инженером А. И. Мусиновым: осуществляли первые работы по автоматизации защиты газопроводов. Речь об этом в России только начиналась, а Мособлгаз уже мелкими шажками двигался к цели. У нас были очень хорошие отношения с Академией коммунального хозяйства. Сейчас, к сожалению, этой академии уже нет, но раньше там был очень большой отдел защиты. Там работали замечательные специалисты, такие как профессор Стрижевский и кандидат наук Кузнецова Елена Георгиевна. Она в свое время очень помогла Мособлгазу в развитии систем защиты. У нас были хорошие деловые отношения, и она готовила объемные лекции для наших мособлгазовских ребят. Практически все генеральные директора, открою вам небольшой секрет, проходили у нее обязательное обучение!

А. Ф. Максимов стал генеральным директором. Он предложил мне возглавить Предприятие по защите газовых сетей от коррозии! На тот момент я был начальником отдела и, безусловно, мне было страшно, но я согласился. Директором Предприятия я стал в 2000 году, и признаюсь, мне было очень сложно поначалу, ведь я перепрыгнул сразу через несколько ступеней, минуя даже должность главного инженера. Зарплата маленькая, денег нет, текучка огромная – все это мгновенно свалилось мне на плечи. Но Алексей Федорович поставил мне условие: Предприятие должно работать, и потом ситуация обязательно нормализуется. Так и произошло в последствии. Больше 50 лет я здесь проработал, и чего только не происходило у нас!

— Расскажите, пожалуйста, какие проекты вы считаете своими главными заслугами в Мособлгазе?

—  Эпохальным событием для меня стал 1975 год. До него вся идея защиты была построена на двухстадийном проектировании. Строился газопровод, затем производились измерения на нем, и по результатам этих измерений определяли, требуется на него защита или нет. Только потом объект вводился в эксплуатацию. Все это как правило растягивалось на 2-3 года! Огромные сроки.

Мы же предположили, что защиту нужно делать одновременно с проектированием газопровода. То есть проложили газопровод – и необходимо сразу же начинать строить на нем защиту. Только в этом случае последствия начала коррозии мы практически сразу ликвидируем. А если газопровод положили и только потом через пару лет начинают его защищать, будут совершенно другие последствия и внушительные траты на его ремонт. И вот Мособлисполком принимает решение об одностадийном проектировании. Знаменательная дата!

Это было сложное решение, многие сопротивлялись, говорили, что это будет некачественно реализовано… Но, несмотря на все риски, совместно с институтом Мосгазниипроект мы разработали методику проектирования одностадийной защиты. Была проделана колоссальная работа: мы обработали тысячи фактических данных, которые были у нас в Мособлгазе по работе существующих установок защиты. Нам надо было подсчитать, какой ток необходим для одного квадратного метра трубопровода в земле. Мы разрабатывали эту методику дни и ночи! Согласовали ее с Ростехнадзором и стали по ней работать. Впоследствии это дало огромные преимущества: во-первых, это резко сократило количество коррозионных разрушений, и, во-вторых, это удешевило строительство газопроводов, так как двухстадийное было намного дороже. Экономический эффект был великолепный! И после 1975 года постепенно весь Советский Союз начал переходить на нашу разработку. К нам поехали иностранцы, мы рассказывали им подробности, делились опытом, как это правильно делать. Эта методика впервые была разработана в Мособлгазе, и по сей день она остается самой простой и практичной для применения в Московской области.

— А было ли что-то подобное заграницей, или это целиком разработка Мособлгаза?

— Безусловно, было что-то подобное в Германии. Но у всей Европы принцип установки электрозащиты отличается от нашего. У нас квартиры раньше строили с использованием смежных сквозных комнат. За границей так не делали. Каждая комната у них имела отдельный вход. По тому же принципу отличалось и устройство наших газопроводов. Мы проектировали их как единое целое, у нас все газопроводы электрически соединены в единую схему. Более того, раньше в жилых домах газопроводы нередко были электрически связаны еще и с тепловыми сетями, с водопроводом. За границей же все было отсечено изолирующими локальными соединениями. Мы не могли защищать только свои газопроводы, мы защищали и другие коммуникационные трубы. А у них каждый платил сам за себя. И поэтому наша технология им не подходила: их токи в десятки раз меньше, чем у нас. Если у нас они достигают 10-20 ампер, то у них всего 0,1! Но скажу вам, что они все равно нашу методику взяли себе за основу, только токи рассчитали под свои нужды. А в России мы были самыми первыми, и это наша гордость!

К нам даже Gaz de France приезжал в командировку – это ранее существовавшая французская газовая компания, вторая по величине в Европе. Это было настоящее чудо, что к нам в Советский Союз приехали европейцы! Они смотрели, как у нас все устроено, просили провести эксперимент со своей разработанной методикой одностадийного производства. А мы им отвечали, что никакого эксперимента проводить не требуется, мы уже давно так работаем! Другое дело, что они показали нам свои станции катодной защиты, и мы что-то у них взяли на вооружение. Так что нашу методику одностадийного проектирования по праву можно назвать революцией в решении защиты газопроводов!

Еще одним успехом Мособлгаза, по словам Владимира Петровича, стало внедрение автоматических станций катодной защиты. На тот момент это был настоящий прорыв, хотя по современным меркам это может показаться чем-то примитивным.

Большие финансовые и технические потери у Мособлгаза были раньше и при техническом обследовании изоляционного покрытия. Система была такая: изолированный газопровод, лежащий в земле, согласно нормативным документам, нуждался в регулярной проверке состояния своего покрытия. Там, где прибор показывал любое нарушение, газопровод вскрывался, ремонтировался и обратно засыпался. Находились сотни и даже тысячи этих нарушений, и вся Московская область ежегодно перекапывалась. На это тратились огромные средства!

— Вся страна думала, как эту систему упорядочить и как сократить расходы. Мы первые совместно с подразделениями Газпрома разработали уникальную методику. Был построен опытный полигон в филиале «Юг», на котором был проведен ряд испытаний и подготовлена методика ранжирования по очередности ремонта сквозных дефектов изоляционных покрытий подземных стальных газопроводов. Раньше мы ремонтировали все подряд: и микротрещины от повреждения ковшом или лопатой, и отверстия любой площади разрушения, и многое другое. Даже самые маленькие микротрещины вынуждали нас без конца перекапывать землю.

Мы исследовали более 50 факторов, которые влияют на степень опасности коррозионного процесса, и выявили из них наиболее серьезные. Теперь по нашей методике определяются места индикации, этим местам присваиваются баллы, и, в зависимости от количества баллов, мы выясняем, нужно вскрывать газопровод или нет. Через пять лет мы опять его проверяем, и, если ничего не изменилось, продолжаем эксплуатировать. Или, если баллы все-таки изменились, смотрим, в течение какого срока нужно устранить неполадки.

Мы разбили все на градации, и оказалось, что определенный процент вообще не надо вскрывать, а можно эксплуатировать и с тем нарушением, какое есть. Это огромная экономия! Как же сильно все боялись утвердить эту методику, но мы рискнули и не прогадали. С трудом убедили Шумейко Е. Д. подписать нашу разработку, и вот Мособлгаз уже много лет активно принимает нашу методику ранжирования! И опять же вся страна потихоньку тоже к нам присматривается.

Еще у нас сейчас есть один большой проект, который позволит изменить подход к определению опасности коррозии действующих газопроводов. Называется он «Метод определения коррозионного состояния газопроводов». На данный момент мы ежегодно проводим измерения на тридцати тысячах километров газопроводов. Ежедневно по всей Московской области выезжают и производят электрические измерения 6-8 бригад Управления по защите газовых сетей от коррозии. После этого монтеры обрабатывают данные с помощью специальных компьютерных программ, затем инженер составляет оценку коррозионного состояния газопроводов: то есть пишет аналитическую записку и составляет технический отчет. У нас же есть предложение внедрить систему автоматических измерений и обработки полевых материалов.

Если мы видим, что установка не меняет свои параметры, то значит нет нужды проводить измерения на каждом ее участке. Объем работы резко сократится! Мы предложили установки защиты поменять на установки с блок-модемами автоматики и телеметрии. Этот проект уже принят Советом директоров Мособлгаза. Инженеру больше не придется постоянно выезжать в поле, он сможет не выходя из кабинета анализировать состояние газопроводов. А сокращение выездов – это существенная экономия. Окупаемость этого проекта четыре года. Ждем сейчас, пока выделят средства на реализацию. Это будет первая полностью автоматизированная система коррозионных процессов в Московской области.

— Владимир Петрович, вы, даже выйдя на пенсию, продолжаете думать о новых проектах Мособлгаза! Неужели за 50 лет вашей работы в Обществе вы не хотели сменить род деятельности или Предприятие?

— Честно признаться, бывали такие мысли. Сейчас все современные психологи говорят о том, что специальность и место работы нужно менять чуть ли не каждые пять лет, чтобы шло какое-то духовное развитие.

Меня и в Москву, и в Газпром в свое время приглашали… Профессия у меня редкая и звучит как будто бы не очень-то солидно – ржавчина, она и есть ржавчина, как многие могут подумать. Но на самом деле это удивительная наука! Потери от коррозии просто огромны, и многие методы борьбы с ней на практике на самом деле не действуют. Коррозия и ее процессы – это отдельный мир. Мне очень нравится моя профессия и, положа руку на сердце, я, наверное, не хотел бы ее поменять. А по поводу перемены места работы – иногда мы очень спешим. Спешим менять что-то в своей жизни, принимаем какие-то роковые решения, но забываем подумать о том, чего мы уже достигли и что обрели. Стоит ли замена одного пути на другой путь?

— Может быть, вас удерживал в Мособлгазе ещё и дружный коллектив?

— Знаете, по сути, я же сам и создавал коллектив нашего Управления. Я всегда старался искать не просто исполнителей, а людей творческих, ярких, целеустремленных. У нас в Мособлгазе, к сожалению, нет своего исследовательского института, и мы находимся как будто бы в некотором вакууме. Но благодаря этому в нашем Обществе работают в основном люди с фантазийным умом, которые умеют найти неординарное решение в любой ситуации. Я всегда старался сам переговорить с будущими коллегами, не доверяя ни кадрам, ни заместителям.  Мне было важно, чтобы человек понимал, куда и зачем он пришёл. Когда мы были еще только Предприятием по защите от коррозии, зарплата была крайне маленькая. И выполняли мы не узкоспециализированную работу, а брались за все, где могли быть полезными. Если человек не принимал это, мы расставались с ним еще на берегу.

Даже когда устраивались к нам инженеры, я предупреждал, что с наступлением зимы мы снабдим его лопатой, потому что дворнику одному такую территорию не расчистить.  Если же я видел девушку, которая смущалась от слова «лопата» или «грязь», я не мог ее допустить до работы. Возьмем, например, инженера-проектировщика. Ведь когда прокладывают газопроводы, нужно иногда пройти и через лес, и через болота, и даже надеть резиновые сапоги, а не каблуки! И пройти по этой грязи, и в мороз где-то посидеть, и услышать слова нехорошие, которые рабочие кричат… Нужно сразу понимать, готова ты к этому – ради бога. Не готова – ищи другую профессию.

Я всегда старался говорить людям только правду, такого же плана были мои заместители: Куваев А. В., Курков Ю. Ю., Щеглевский В. С., Курдян И. С., Карелин В. Н., Прохорова О. А. Может быть, из-за этого удалось создать коллектив надежных людей, который и сейчас есть в Управлении по защите газовых сетей от коррозии.

Мне везло, что все Генеральные директора, с которыми я так или иначе работал, были замечательными управленцами. И Гордюхин А. И., и мой директор Полозов Б. Ф., и Царьков В. Н., и Мусинов А. И… Все они были характерные, целеустремленные, с врожденной интеллигенцией и твердой жизненной позицией.

Про Царькова В. Н. вообще отдельная история! Даже когда он лежал в больнице, он звонил мне и просил приехать к нему. Не навестить и поболтать по дружбе, как логично было бы предположить, а произвести совместную проверку инструкции по защите от коррозии! Вы понимаете, какие люди работали в Мособлгазе? Человек болеет, лежит на койке, но выполняет свой долг во что бы то ни стало! Он чувствовал, что он важен и нужен, и это было чистой правдой.

Нужно отметить, что и бывший главный инженер АО «Мособлгаз» Е. Д. Шумейко, и работающий сейчас В. И. Иваньков отлично владеют вопросами защиты от коррозии. С их помощью мы реализуем и проводим в жизнь все решения.

— Владимир Петрович, а была ли у вас организована какая-нибудь интересная внерабочая деятельность с коллегами?

— Конечно! Мы участвовали в конкурсах по профессиональному мастерству и регулярно занимали первые места! Кроме того, у нас всегда были великолепные спортсмены, что тогда, что сейчас. С конторой нашей, раньше это было очень модно, мы заказывали автобус и приезжали всем коллективом в лес, ходили на соревнования по лыжам. На рыбалку ездили с коллегами, да много чего было хорошего!

Очень памятное воспоминание для меня – мое 75-летие! На мой юбилей начальник УРП Чижикова О. В. и Генеральный директор Баранов И. А. неожиданно пригласили меня. Я открываю двери, а там сидят все начальники Управлений, накрыт роскошный стол! Генеральный директор произнес очень трогательную речь, и признаюсь, это был волнующий момент! Мне вручили памятную толстовку с надписью «75», а ещё подарили огромный торт, который я потом привез к нам в Управление. Ели его потом всем коллективом! Этот устроенный для меня праздник говорит не только о чуткости Генерального директора, но и о его человечности. Он очень строгий руководитель, но понимает, что необходимо всегда оставаться человеком. Кроме того, Игорь Анатольевич так же хорошо разбирается в вопросах коррозии, вполне мог возглавить организацию по защите от коррозии.

Я тоже старался таким быть, строгим, но чутким. Получалось у меня или нет – не знаю. Но мои люди ярко проводили меня на пенсию, я чувствовал их благодарность. Вручили мне телефон классный, модный, сенсорный! Я не ожидал такого подарка и был очень тронут. Потом я ещё долго разбирался со специалистом, как им пользоваться.

Сейчас, на пенсии, я задумываюсь над тем, чтобы снова посетить родную моему сердцу Абхазию. Есть там одно место такое, называется Новый Афон. Высоко в горах там спрятана пещера Симона Кананита – особое место силы для меня. Я чувствовал там особый прилив энергии и какую-то поистине магическую атмосферу… Считается, что вода близ этой пещеры кристально чистая, а камни в этом ручейке обладают обеззараживающей силой, да такой, что вода никогда не испортится. И вот за моим рабочим столом в Мособлгазе много лет стоял графин с этим волшебным камнем, и представляете, вода так и не зацвела, не испортилась! Кто знает, может быть это и было моим своеобразным амулетом, который давал мне силу на новые свершения в Мособлгазе…

В завершение Владимир Петрович поделился с молодежью напутственными словами:

— Если вы вечером в воскресенье понимаете, что до ужаса не желаете идти на работу, пора что-то в своей жизни менять. Не нужно себя мучать и тратить время на то, что не откликается в душе. Если же вы идете туда с улыбкой или с новыми планами и проектами в голове, значит, вы нашли свое место в профессиональной сфере. И это самое лучшее, что может быть.  

Более пятидесяти лет проработал наш ветеран труда в Мособлгазе и также самоотверженно продолжает работать в Обществе до сих пор! Владимир Петрович за свои заслуги был награждён почётным званием «Легенда Мособлгаза», и о его достижениях в области защиты от коррозии знает чуть ли не все Предприятие! Даже интервью Владимир Петрович согласился проводить только в рабочей обстановке: Мособлгаз стал для героя вторым домом.